Коллектив авторов - Большая война России: Социальный порядок, публичная коммуникация и насилие на рубеже царской и советской эпох

37

Исследование выполнено при поддержке Программы грантов Президента РФ, проект МК — 1239.2011.6, «Опыт Великой войны в Германии и России: мемориальная политика и коллективная память (1914–1941)».

Один из первых «хроникеров» погромов С.И. Гусев-Оренбургский писал о 100 тысячах жертв (Гусев-Оренбургский С.И. Книга о еврейских погромах на Украине в 1919 г. [Пг., б.г.] С. 14). К такой же цифре пришел Н. Гергель, основываясь на материалах, собранных по горячим (и кровавым) следам событий (Gergel N. Di pogromen in Ukraine in di yorn 1918–1921 // Sriftn far ekonomik un statistik. 1928. № 1. P. 106–113). Цифру 200 тысяч приводит Ю. Ларин в книге «Евреи и антисемитизм в СССР» (М.; Л., 1929. С. 55). С. Бэрон считал, что число жертв «легко» превысит 50 тысяч: Baron S. The Russian Jew Under Tsars and Soviets. 2nd ed. New York, 1976. P. 184. Ш. Эттингер приводит цифру 75 тысяч: A History of the Jewish People / Ben-Sasson H.H. (Ed.). Cambridge (Mass.), 1976. P. 954. Нора Левин пишет о 50–60 тысячах жертв: Levin N. The Jews in the Soviet Union since 1917. Vol. 1. New York; London, 1988. P. 49. По подсчетам Ц. Гительмана, около 30 тысяч евреев было убито во время погромов, если же включать умерших от ран и болезней, вызванных погромами, то число жертв достигнет 150 тысяч: Gitelman Z. A Century of Ambivalence: The Jews of Russia and the Soviet Union, 1881 to Present. 2nd ed. Bloomington (Ind.), 2001. P. 70. О. Файджес считает наиболее достоверными данные, приведенные в отчетах еврейских организаций в Советской России, расследовавших последствия погромов, — более чем 150 тысяч погибших: Figes О. A People's Tragedy: The Russian Revolution: 1891–1924. New York, 1998. P. 855 (см.: ГАРФ. ф. 6764. Оп. 1. Д. 775. Л. 3–4). Наиболее полное собрание документов о погромах эпохи Гражданской войны, изданное к настоящему времени, см.: Книга погромов. Погромы на Украине, в Белоруссии и европейской части России в период Гражданской войны 1918–1922 гг.: Сб. документов / Милякова Л.Б. (Отв. ред.). М., 2007. См. также: Погромы // Краткая еврейская энциклопедия. Т. 6. Иерусалим, 1992. Стб. 569–575; Украина // Там же. Т. 8. Стб. 1226.

В мае 1919 года Редакционная коллегия по собиранию и публикации материалов о погромах на Украине (образованная при Центральном комитете помощи пострадавшим от погромов в Киеве) выпустила обращение: «Евреи! Страшное проклятие погромов обрушилось на наши города и местечки, и миру ничего не известно об этом; мы сами знаем очень мало или почти ничего о происходящем». Пострадавших и свидетелей призывали присылать сведения о погромах. Присланные свидетельства составили основу Архива восточноевропейского еврейства, переправленного в 1921 году в Берлин. После прихода нацистов к власти в 1933 году часть архива была переправлена в Вильно, часть — в Париж. В 1942 году нацисты уничтожили вильнюсскую часть архива, парижская была переправлена в Нью-Йорк, где и находится сейчас в Институте высших еврейских исследований (YIVO), — см.: Roskies D. Against the Apocalypse: Responses to Catastrophe in modern Jewish culture. Cambridge (Mass.); London, 1984. P. 138–140.

По словам Б.Д. Бруцкуса, «во всех событиях 1917–1918 г. мы всегда встречаемся с одним явлением, которое следует считать типичным для Украины. Кто бы и по какому поводу ни производил погрома в еврейском местечке или городе, украинский крестьянин запрягает лошадь, чтобы везти еврейское добро, а затем он постепенно вмешивается в самый погром» (Hoover Institution Archives, Petr Struve Collection, Box 25, Folder 56). Это наблюдение в значительной степени справедливо и для погромов последующих лет.

Бунты призывников случались в России довольно часто. Не обошлась без них и прошедшая, по общему мнению, «прекрасно» мобилизация 1914 года. В ходе столкновений между призывниками i полицией было убито 12 должностных лиц, ранено и избито — 94, среди запасных и прочих лиц насчитывалось 247 убитых, 258 раненых и избитых (без учета Могилевской и Минской губерний). Министр внутренних дел Н.А. Маклаков телеграфировал томскому и минскому губернаторам: «Надо стрелять при усмирении беспорядков. Эти погромы недопустимы, они развращают и запасных и подрывают власть, их усмирять надо беспощадно»: Беркевич А.Б. Крестьянство и всеобщая мобилизация в июле 1914 г. // Исторические записки. Т. 23. М., 1947. С. 41. Нападения на евреев отмечались и во время мобилизации в 1904 году, в период Русско-японской войны: Lambroza Sh. The pogroms of 1903–1906 // Klier J.D., Lambroza Sh. (Ed.). Pogroms: Anti-Jewish Violence in Modern Russian History. Cambridge, 1992. P. 213–216.

В Слободку, где находились белые, привезли медсестру, якобы облитую в Киеве «жидами» серной кислотой. Как вскоре выяснилось, она опрокинула на себя бак с кипятком: Там же. С. 32–33. Но эта проза мало кого интересовала.

Этот образ активно эксплуатировался в антибольшевистской пропаганде. По словам А.Н. Еремеевой, в пропаганде белых «большевикам отводилась роль Иуды, антихриста, пытавшегося обречь русский народ на нравственное падение». Нередко инициаторами гонений на церковь изображались евреи. Так, в издававшейся деникинским Осведомительно-информационным агентством (Осваг) газете «Станичник» был нарисован Троцкий, побуждавший матроса, красноармейца и проститутку гнать Иисуса Христа. Рисунок сопровождался соответствующими стихами: «…Посылает снова внук Иуды на Голгофу распинать Христа»: Еремеева А.Н. «Под рокот гражданских бурь…» (Художественная жизнь Юга России в 1917–1920 годах). СПб., 1998. С. 239–240. Рисунок и стихотворение напечатаны в № 55 «Станичника» от 22 сентября 1919 года.

В различных украинских и русских источниках Григорьев называется поразному. Однако, по-видимому, даже то имя, под которым он получил наибольшую известность, является псевдонимом: согласно Владимиру Гораку, его настоящее имя было Никифор (Ничипiр) Серветник: Горак В. Повстанцi отамана Григор'ева (серпень 1918 — серпень 1919 pp.): Iст. дослiдження. Фаста, 1998. С. 8.

Такая структура, включавшая небольшое постоянное ядро и более крупную группу с высоким уровнем текучести, по-видимому, сохранялась на протяжении почти всего описываемого периода. См.: Инструкции по борьбе с бандитизмом (ЦГАВО. Ф. 3204. Оп. 1. Д. 7. Л. 23); Schnell F. Raume des Schreckens. S. 259–260.

Напротив, в тех заявлениях, которые Григорьев делал в июне, после краха восстания, он пользовался словом «жид», утверждая о правомочности его употребления в украинском языке. Особенно см. листовку (машинописная копия) «Селяне, рабочие и красноармейцы» (ЦГАОО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 264. Л. 116–118). В данном случае Григорьев также дает понять, что обещание предоставить евреям 5% мест в будущем Украинском совете является мерой, ограничивающей участие евреев в правительстве, а не гарантирующей его (Григорьев считал, что евреи и так имеют непропорционально много власти по сравнению со своей относительной численностью).

Например, Шнелль утверждает, что Григорьев в своем «Универсале» призывал к насилию над евреями: Schnell F. Raume des Schreckens. S. 258.

Подробно об этом см. раздел «Интерпретационные модели военно-революционного опыта» данной статьи.

«“Битвы ресурсов”, в которых отдельный солдат чувствовал себя объектом неконтролируемой техники уничтожения, определяющие по нынешний день всеобщее представление о Первой мировой войне на фронте во Франции и Бельгии, чаще всего не закладывали в нем устойчивого потенциала насилия. На Восточном фронте война, напротив, была в гораздо большей степени маневренной войной, меньше ограничивавшей активность солдат и придававшей большее значение индивидуальному использованию оружия, чем на Западном фронте <…> собственноручное убийство и нанесение ран, а также представление о центральном военном значении этого, то есть в первую очередь активное, а не пассивное участие в событиях <…> вело к развитию жестокости в солдатах» (Schumann D. Europa, der Erste Weltkrieg und die Nachkriegszeit. S. 32).

Kraus K. In dieser grofien Zeit // Die Fackel. 1914. 12. Dezember. № 404. S. 11.

Ibid. S. 1.

Zweig S. Die Welt von Gestern. Erinnerungen eines Europaers. Mit einem Nachwort von Rüdiger Gorner. Diisseldorf; Zurich, 2002. S. 15.

Ср.: Wildt M. Generation des Unbedingten. Das Führungskorps des Reichssicherungshauptamtes. Hamburg, 2002; Herbert U. Best. Biographische Studie über Radikalismus, Weltanschauung und Vernunft, 1903 — 1989. Bonn, 1996.

Hobsbawm E.J. Age of Extremes. The Short Twentieth Century, 1914 — 1991. London, 1994; Reimann A. Der Erste Weltkrieg — Urkatastrophe oder Katalysator? // Aus Politik und Zeitgeschichte. Vol. 29 — 30. 2004. S. 30 — 38.

Wehler H.-U. Deutsche Gesellschaftsgeschichte. Vom Beginn des Ersten Weltkrieges bis zur Griindung der beiden deutschen Staaten, 1914—1949. Miinchen, 2003. S. XIX. Критические отзывы см.: Kamber P. Hitler als «Charismatiker»? — «Zweiter Dreizigjahriger Krieg»? Zur Kritik an Hans-Ulrich Wehlers «Deutscher Gesellschaftsgeschichte» // Traverse. Zeitschrift fur Geschichte. Bd. 2. 2004. S. 119 — 129.