Коллектив авторов - Поляна №4 (6), ноябрь 2013

Но жизнь продолжалась… Несмотря на великое множество конкурентов, дела Евдокии шли успешно. Арендуя пустующие московские кинотеатры, она устраивала ликбезы по магии и, несмотря на высочайшие расценки, собирала полные залы желающих обладать сверхъестественной силой. На оккультном языке это называлось инициация.

Об этом обряде ходит множество слухов. Рассказывают, что однажды, когда учитель посвящал ученика, над ними рассеялись грозовые облака, в другом случае – появилась вторая луна, в третьем – второе солнце, в четвертом – в безветренную погоду налетел ураган, в пятом – среди ясного неба сверкнула молния, и так далее… Вариантов немного и примерно на втором десятке они начинают повторяться.

Чтобы не тратить время на каждого адепта в отдельности, Евдокия посвящала одномоментно до ста человек, с выдачей дипломов и присвоением звания магов. Ранг зависел от количества посещений и вносимой суммы. Можно было за умеренные деньги получить статус мага первой ступени, затем второй и так далее… Сколько их всего – доподлинно никому не ведомо. Евдокия приобрела патент на присвоение дипломов аж до девятой ступени. А владела патентами всемирная лига магов, которая по слухам имела таких высоких покровителей, что более о ней ничего и не скажешь…

В Яхрому Евдокия приехала с простой целью поиска новых клиентов. Где же еще искать свежеиспеченных кандидатов в маги, как не на слете духовных направлений…

Закатав рукава, разминая крепкие руки, она вглядывалась в публику и, заметив Аполлинария, притворно улыбнулась.

– Молодой человек, вы не могли бы подняться на сцену?

Аполлинарий ждать не заставил.

– Итак, друзья, – сказала Евдокия громко, – я хочу продемонстрировать, вернее доказать, что человек может быть вполне управляем извне. Мало того, управляться могут все его психические реакции. И это очень просто при соответствующем подходе.

Лицо Аполлинария перекосила недоверчивая ухмылка. Евдокия глянула на него, как кролик на удава.

– На примере этого молодого человека, любезно согласившегося мне помочь, я покажу несколько различных вызванных мною проявлений.

Говоря это, она как бы невзначай взмахнула рукой и легонько коснулась головы Аполлинария.

– Все люди, как вы, наверное, знаете, – продолжала она, – в той или иной степени подвержены гипнозу. Как действует механизм внушения, доподлинно неизвестно, но существование этого механизма не вызывает сомнений…

При этих словах Аполлинарий вдруг побагровел, зашатался и разразился истерическим хохотом.

– Вот первое из основных состояний, – как ни в чем не бывало продолжала Евдокия, – безудержный смех.

Аполлинарий, изнемогая, опустился на одно колено, но смеха сдержать не мог и, опрыскав ближний ряд, сдавленно захрюкал.

– Идем дальше, – сообщила Евдокия и вновь прикоснулась к голове Аполлинария. – Следующее состояние – крайнее отчаяние.

При этих словах, едва успокоившийся Аполлинарий, тоскливо скосил глаза и, заламывая руки, пустил слезу… Среди зрителей послышался смех. Кто-то сказал: «Ну артист, дает, а?»

Евдокия притронулась к голове Аполлинария в третий раз.

– И наконец, я добавляю гнетущий страх!

Аполлинарий затравлено глянул по сторонам, явно намереваясь сбежать…

– Ну, хватит, – сжалилась, наконец, Евдокия. – Теперь вы, – обратилась она к Ивану.

Аполлинарий, утирая слезы, сошел со сцены.

– Рекомендую, – на ходу бросил он Ивану. – Непередаваемые ощущения.

Иван сел на предложенный стул. Евдокия проникновенно заглянула ему в глаза и спросила с участием:

– Вам очень одиноко?

– Да, – честно признался Иван.

– А вы хотели бы это как-нибудь изменить? Давайте попробуем? – ласково предложила Евдокия. – Я буду задавать вопросы, а вы мысленно переадресуйте их тому, кому я скажу. Ответ может прийти в виде физического ощущения, эмоции или даже видения. Обо всем тотчас сообщайте мне.

Иван кивнул.

– Закройте глаза, – приказала Евдокия. – А теперь обратитесь к силе, которая отвечает за ваше одиночество, и поздоровайтесь с ней.

Иван улыбнулся, но, закрыв глаза, погрузился в какую-то темную глубину… Что происходило дальше, Иван не помнил, но, когда он пришел в себя, Аполлинарий хлестал его ладонями по щекам и брызгал водой. Со всех сторон над ним склонялись люди.

– Очнулся, – объявил Аполлинарий. – Разойдитесь вы! Дайте воздуха человеку!

Евдокии поблизости не было.

– К роднику бы его надо, – посоветовал кто-то.

– Что со мной?.. – спросил Иван, поднимаясь.

– Что с вами? Ха-ха!… Да вы черный медиум! – взволновано прокричал Аполлинарий. – Ну, слава богу, все в порядке. Идите, отдыхайте…

Иван забрался в палатку, но от жары долго высидеть там не мог и спустился к роднику.

У родника в чем мать родила плескались две молоденькие девицы, а какой-то бодренький старичок с подкрашенными перекисью волосами, сидя на пригорке, кричал им весело:

– Да не смотрю я! Чего вы! Вот, тоже… Что я – не видел, что ли?!

Девицы смеялись и грозили ему пальчиком.

7

К вечеру погода испортилась. Небо заволокло серой мутью, накрапывал дождичек, все прятались по палаткам, кутаясь в одеяла. Делать было решительно нечего. Разговоры иссякли. На алкоголь был наложен строжайший запрет, и приехавшие колдуны мерзли и дремали от скуки. Только несколько энтузиастов пытались разогнать тучи посредством магических пассов…

Иван и актриса, которую, как выяснил Аполлинарий, звали Эльгой, сидели на надувном матраце, Аполлинарий расположился напротив, подложив под себя рюкзак.

– Ну и напугали вы нас, – вспомнил Аполлинарий. – А что вы Евдокии наговорили, так это ужас!

– Я? – испугался Иван.

– Вы сначала обозвали ее старой коровой, причем совершенно чужим голосом послав ее ко всем чертям. Она спрашивает: «Вы – холодайн?» А вы ей: «Не твое собачье дело!» Я прошу прощения… Она: «Позовите полный потенциал». Ну, тут вы ей такое ввернули… Она вам: «Уйдите в место покоя». А вы говорите: «Если ты, свиное рыло, сама не уберешься по-хорошему, тебя – старую ведьму, ни один гид не сыщет!» Тут ее со сцены как ветром сдуло.

– Я так говорил? – ужаснулся Иван.

– Масса свидетелей!

– Боже мой!..

– Да не расстраивайтесь вы. Подумаешь! Она заслужила. Знаете что, – сказал вдруг Аполлинарий, – дайте-ка мне почитать вашу книгу.

– Пожалуйста, – согласился Иван. – Кстати, вы на ней сидите.

Аполлинарий достал книгу из рюкзака.

– Не знаю, как это объяснить: какое-то двойственное ощущение. Словно одна рука берет, а другая отводит. Смотрю на нее и чувствую ужас и восторг.

Эльга поежилась.

– Когда меня спросили: «Что вы чувствуете, глядя на фонарный столб?» – я ответила: «Оргазм!» – она засмеялась. – Что еще может чувствовать женщина, глядя на фонарный столб?

– Странная ассоциация, – улыбнулся Аполлинарий. – Я, наверное, почувствовал бы одиночество.

Эльга пожала плечами, достала сигареты и пересела ближе к выходу. Вскоре палатка наполнилась сизым маревом.

Аполлинарий, сославшись на то, что его «там ждут», выскочил под дождь.

– А вы говорили, что возвращаетесь домой через пустырь, – вспомнил Иван.

– Я переехала. У меня нет таких денег. Раньше за квартиру платил муж, а сейчас…

– Муж?!

– Ну, да. Я была замужем… Мне тогда было восемнадцать. Это целая история. В день свадьбы я даже хотела убежать. Да! – воскликнула она, заметив недоумение в глазах Ивана. – Я испугалась! Боже мой, зачем? Что я делаю? Я не хотела. Меня заставили… А я уже была на восьмом месяце. Потом муж поехал в Питер, а я в Москву. Сыну сейчас двенадцать лет. Раньше он жил со мной, а теперь с отцом. Я развелась и теперь наслаждаюсь свободой! Свобода! – Эльга взмахнула руками. – Я заплатила за нее! Сейчас мне нужна хотя бы комната, где-нибудь недалеко от центра, – добавила она печально. – Я, конечно, могу попросить Бога напрямую. Он мне поможет. Я знаю. Но это такой пустяк… – она посмотрела на Ивана и улыбнулась. – Расскажите о себе.

Иван растерялся. Рассказывать ему было нечего. В сравнении с переполненной событиями жизнью Эльги, его собственная показалась ему серой и непривлекательной. Он даже подумал, а не сдать ли одну комнату этой потрясающей женщине.

Словно читая его мысли, она спросила:

– Вы живете один?

– Разве я произвожу впечатление одинокого мужчины? – покраснел Иван.

– Я не права?

Иван почувствовал себя так, словно его прижали к стенке и сейчас начнут раздевать.

– Ну, скажем, не совсем…

– Понятно, – кивнула она. – У вас большая квартира?

– Двухкомнатная, – честно признался Иван.

– Не бойтесь меня. Я же вас не съем, – засмеялась Эльга. – Что из вас все приходится тянуть веревками? Улыбнитесь!..

Иван послушно улыбнулся.

– Вот так, – одобрила она. – Почему вы не радуетесь жизни? Она прекрасна! Знаете, я летала во сне… За руку меня держал ангел и говорил мне что-то… я не помню, что… А еще он показал мне книгу, где было написано, какие роли я сыграю…