Виктор Петров - Колумбы российские

Весь следующий день продолжали идти по берегу вдоль моря. Берег был узкий, справа — черное, бурное море, а слева — высокие, неприступные скалы. Вскоре усталые путешественники получили неопровержимое доказательство того, что индейцы их не забыли и следят за ними. Как только они подходили к узкому месту берега и шли около самых скал, сверху на их головы начинали сыпаться камни, которые, по счастью, никого не задели. Подобные нападения происходили не раз в течение второй половины дня.

К вечеру на широкой части берега увидели индейский шалаш, приткнувшийся к скале. Осторожно подошли. Тараканов заглянул внутрь:

— Никого нет! — изумился он. — Видно, убежали при нашем приближении… Ну, да это и к лучшему, — чем меньше мы видим индейцев, тем безопаснее. Нам, главное, раздобыть бы провизии.

— А вона сколько у них сушеных рыб, дядя Тимофей, — показал ему в угол мальчик Филипп. И в самом деле, в углу шалаша висело много сушеной рыбы.

Отобрали штук двадцать пять вяленного кижуча — из породы лососей, только размером побольше.

— Давай-ка повесим у входа сажени три бисеру, чтобы не думали, что грабители мы… честно заплатим за товар!

Отравились дальше. Путь им преградил лес, вплотную подступивший к берегу океана. Нужно было теперь идти по лесу. Стало темнеть, и решено было остановиться на ночлег. Ночевали опять в двух палатках. На этот раз было теплее, потому что в лесу меньше чувствовался ветер с моря. Все были так измучены от бесконечной ходьбы, что решили не ставить часовых, а положиться на веселую собаку Жучку, разделявшую с ними все тягости похода.

Весь следующий день шли по лесу, по-прежнему направляясь на юг. Несколько раз за это время на опушке леса появлялись враждебные индейцы. Один раз дикари бросились на группу со всех сторон. Тараканов для острастки выстрелил в воздух. Ему не хотелось убивать людей без особой необходимости. Его выстрел подействовал, и индейцы повернули обратно и так же быстро, как и появились, исчезли в лесу.

День 7 ноября оказался богатым на события. Индейцы перестали их беспокоить, и путники покрыли довольно большое расстояние. К вечеру подошли к устью небольшой реки, где увидели индейскую деревушку из шести довольно больших шалашей. Для того чтобы перебраться на другой берег реки, надо было добиться лодок от индейцев. Глава группы Булыгин снова показал свою неспособность в принятии решения. За все это путешествие он все больше и больше демонстрировал полное отсутствие решимости и умения вести за собой людей. Он и сам это сознавал и больше полагался на суждения спокойного, рассудительного и волевого Тимофея Тараканова. Так было и теперь — как же достать лодки? Он вопросительно посмотрел на Тараканова.

Тараканов прищурил глаза и пристально посмотрел на деревушку, там стали собираться индейцы, заметившие группу русских. Потом он тихо, но решительно сказал:

— Наш путь — через реку. Лодки у индейцев имеются… Я считаю, что мы должны смело пойти в селение… показать дикарям, что мы к ним вражды не испытаем и попытаться сторговать у них лодки.

Так и сделали. С ружьями наготове — на случай вероломной атаки — смело вошли в селение. Посредине деревушки, между шалашами пришельцев угрюмо встретила большая группа индейцев.

Тараканов объяснил им, что русские пришли с миром, никакого вреда им причинять не хотят и только просят помочь им перебраться через реку, за что он обещал им заплатить бисером. Индейцы молча выслушали его, посовещались, и потом их старшина — тоен — заявил, что смогут перевезти группу только ночью во время прилива, когда опасные скалы будут покрыты водой. Течение было очень быстрое и теперь лодки могли разбиться на скалах…

— Перевезем ночью во время прилива, — важно повторил тоен.

Тараканов посмотрел на остальных и тихо сказал:

— Это западня… Они хотят ночью захватить нас всех. Пойдем в лес, переночуем, а завтра будет виднее. Утро вечера мудренее!..

Отошли от деревни подальше по крайней мере на версту и там заночевали в палатках, чтобы утром вернуться и попробовать уговорить индейцев переправить их на другой берег реки.

Утром, когда группа русских подошла к хижинам, их ожидал сюрприз — в деревушке было около двухсот индейцев: жители деревушки, очевидно, вызвали их из других мест. Силы оказались не равными, но индейцы тем не менее никаких враждебных действий не предпринимали, все время с опаской поглядывая на ружья русских. Они даже оказались более сговорчивыми и охотно согласились перевезти пришельцев на двух лодках, имевшихся у них. Все сразу не умещались. Поэтому в маленькую лодку посадили индианку, которая должна была перевезти на другой берег четырех человек: жену Булыгина, женщину-алеутку, мальчика Филиппа и одного алеута. В другой поместилось девять промышленных с двумя гребцами-индейцами. Остальные восемь русских остались на берегу, дожидаясь своей очереди.

Когда большая лодка достигла середины реки, индейцы показали свое коварство. Оба гребца неожиданно вырвали пробки из днища лодки и бросились в воду, Лодка стала быстро наполняться водой, и течение понесло ее вниз, мимо индейских жилищ, откуда в лодку полетел град копий и бесчисленные стрелы. Людям повезло, что посудину быстро прибило к берегу, и они смогли выскочить из нее прежде, чем она затонула.

Спасшиеся из лодки присоединились к тем, кто оставался на берегу, и все вместе бросились бежать к лесу, чтобы укрыться там. В результате нападения почти все были ранены, хотя и легко, за исключением двоих — Харитона Собачникова и Якова Петухова, получивших очень серьезные ранения.

Индейцы сначала пытались их преследовать, но отказались от своей попытки, после того как русские, открывшие по ним ружейный огонь, тоже ранили многих и убили двоих. С опушки леса, где группа остановилась, они видели, что вторую, маленькую лодку индейцы захватили. Жена Булыгина попала в плен вместе с мальчиком Филиппом и обоими алеутами. Пытаться отбивать их было безумием, потому что это значило обречь всю группу на гибель. Харитон Собачников получил страшное ранение — обломок стрелы торчал из его живота, и он невыносимо страдал. Пришлось нести его на руках, оставлять раненого на поругание и муки его товарищи не могли.

Пройдя с версту от индейских шалашей, группа остановилась. Тараканов созвал совет. Было очевидно, что руководство группой от Булыгина переходило к нему. Тот то стонал, то обливался слезами, оплакивая потерю жены. На совете было решено идти вверх по реке, пока не найдут брода, чтобы перейти на другую сторону и продолжать путь к намеченной цели. Нести Харитона было трудно. От страшной боли он несколько раз терял сознание. Было очевидно, что он умирает.

— Оставьте меня тут, — очнувшись, с трудом прошептал он, — я, видно, кончаюсь… а вам будет легче уйти из этих мест, избежать преследования.. Я живу последние минуты… Положите меня на землю…

Попрощались с Харитоном, оставили его на теплой, сухой траве и быстро направились к невысоким горам, покрытым лесом. На ночлег остановились в гористой местности. Сидя у костра, помянули Харитона:

— Надеюсь, он умер вскоре после того, как мы его оставили… Царство ему Небесное, — заметил кто-то.

— Да, кончились его страдания… — добавил другой, — первая жертва в нашей группе.

Следующие три дня медленного продвижения вперед были кошмарными. Последняя рыба была съедена, и измученные люди стали страдать от голода. Много позже, через несколько лет после описываемых событий, Тараканов написал доклад о всех перенесенных испытаниях. Он писал, что им пришлось питаться древесными губками, а потом и подошвами, которые они срезали с сапог, носивших название «торбасы». Потом стали есть кишечные и горловые «камлеи» — рубахи, сшитые из медвежьих кишок и горл морских львов.

13 ноября распрощались со своим верным другом — Жучкой: ее закололи, и мясо разделили на каждого члена группы.

На следующий день опять увидели у реки два пустых индейских шалаша, где нашли вяленую рыбу — взяли с собой двадцать пять рыбин и взамен оставили несколько ниток бисера. Отсутствие в шалашах индейцев говорило о том, что те знали о приближении русских и, вероятно, все время следили за ними. Это заставило Тараканова, который теперь фактически возглавил группу, принять особые меры предосторожности. Спрятались в овраге, а Тараканов с Кузьмой Овчинниковым и алеутом поднялся на холм разведать окружающую местность и выяснить, где находятся индейцы.

Первым на вершину холма поднялся Овчинников. Не успел он выпрямиться на холме, как откуда-то прозвенела стрела и впилась ему в спину. Кузьма упал вперед. Тараканов закричал алеуту, шедшему позади Кузьмы:

— Скорей, выдерни стрелу из спины Кузьмы!